Ануттара-танра, Лайя-йога и сахаджаяна

Я выражаю почтение изначальному Гуру всех Гуру, тому, кто воплощает в себе трех богов и все великие истины Адвайты, царю всех авадхутов, повелителю всех йогов – Бхагавану Даттатрее, чей ослепительный духовный свет озаряет все человечество на протяжении многих тысячелетий, а также величайшему авадхуте махасиддху Гуру Шри Брахмананде. 

 

«Эта великая, неизменная сущность пребывает в сердце, подобно воде в кувшине, она всеведущая, свободная от бытия и небытия, от медитации и отсутствия медитации. Она вибрирует сверху и снизу и все же остается неизменной в своей сути. Сахаджья-таттва эротично играет, одновременно как личность и как не-личность. О деви, знающий эту таттву свободен от оков бытия». 

«Кауладжнянанирнаятантра», гл. 17, 19–21  

 

Сахаджаяна («колесница естественного пути») – широкое направление, появившееся в VIII в., живое течение «прямого» пути, пути естественной свободы и спонтанности. Это учение сиддхов, зародившееся в индуизме и буддизме, оказавшее большое влияние на последователей Вишну и джайнистов. Многие западные исследователи (Георг Ферштайн и другие) считают, что Сахаджаяна появилась как реакция на засилье обрядово-ритуальной магической практики в тантре. 

 

Сахаджаяна, как школа мысли и практики, не располагает большим собранием собственных тантрических текстов, обширными комментариями к ним, т.к. учение Сахаджьи в большинстве случаев передается прямо, от сердца Учителя к ученику, и придавать большое значение философии противоречило бы ее же собственным принципам спонтанности и свободы. 

 

Однако ее адепты оставляли после себя устные наставления (упадеши), запоминающиеся песни, известные как «дохи» и «чарья гиты», которые передавались устно и были популярны в Индии вплоть до XII в. 

 

Великая надежда

Сахаджамарга, Сахаджия, Сахаджья, Сахаджаяна, сахаджа­авастха, естественное состояние... Как много значат эти слова для того, кто понимает их истинный смысл. 

 

Это символ полной, безусловной, естественной и абсолютной свободы, той свободы, которую ищет каждое существо: кто в любви к семье, детям, кто в славе и богатстве, кто в служении своей стране, патриотизме, кто в эгоистичных удовольствиях и наслаждениях, кто в магических силах, кто в храмах, священных текстах и местах паломничества, а кто в занятиях йогой. 

 

Но истинная свобода не в этом, она глубже – в природе нашего «Я», и она, одновременно, рядом, не далее собственной ладони. Она так близко, что в нее трудно поверить, она так безыскусна, что ее трудно принять, она так запредельно шокирующа, что о ней невозможно думать или сказать что­либо, это – великая надежда на Освобождение в течение одной жизни. 

 

Не каждый имеет заслугу встретиться с подобным учением и, тем более, понять его, ибо, как принято считать, нужно совершить множество аскетических подвигов и накопить множество заслуг в прошлых воплощениях, чтобы хотя бы иметь возможность прикоснуться к этому воистину выдающемуся, величайшему пути, на котором пути не существует. 

 

Когда подобные учения слышат те, кто не обладает заслугой, они, как говорят сиддхи, «подобно овцам, дрожат от страха», но истинные ученики («львята»), обладающие свободным, непредвзятым умом, «щерятся от радости». 

 

Каждый зрелый искатель, мудрец, йогин, философ­джняни не может не танцевать от радости, услышав подобное учение, а если он еще не танцует, значит, его время пока не пришло, у него еще все впереди, ибо, как можно не танцевать от радости, встретившись прямо, лицом к лицу, со своей свободой, счастьем и Богом? 

 

Корни учения

Указать какой­то один конкретный источник учения невозможно, ибо вся ведическая Дхарма, все учения богов, все учения сиддхов буквально «пропитаны» этим путем. 

 

Но если говорить в общем, корни учения о естественном Пути (Сахаджьямарги) уходят вглубь древнейшей недуальной ведантической традиции риши, в числе которых самым известным и выдающимся является святой мудрец Васиштха, сын бога Брахмы. 

 

Именно смелое недвойственное воззрение древней, первоначальной Адвайты позволило возникнуть этому уникальному, спонтанному, всегда свежему и юному учению, подобно изысканному цветку, выделяющемуся своей красотой в саду разнообразных духовных течений и школ. 

 

Во времена, когда наша вселенная только зарождалась, Брахма­творец создал помощников для созидания и развития этой вселенной: кумаров, риши, праджапати и божеств. Одним из риши, рожденных умом Брахмы сыновей (манасапутра), был мудрец Васиштха. Сам Абсолют, проявившись, как бог Шива, научил Васиштху великому пути Сахаджьи. 

 

Шива, явившись Васиштхе, дал наставления о природе Бога – недуальной Реальности за пределами имени и формы – и научил методам внутреннего поклонения за пределами методов, внешней обрядности и ритуалов. 

 

Шива сказал ему, что поклонение одной лишь форме без понимания того, что находится за пределами формы, годится для начинающих, но если кто­то желает истинного Пробуждения и познания Бога, ему надлежит идти дальше. Он научил Васиштху видеть Бога не как изображение на алтаре и не как статую в храме, но видеть его в своем сердце как бескрайний тончайший свет, не имеющий ни имени, ни формы, ни ограничений, идущих от ума. 

 

Шива научил Васиштху, что этому Богу в форме недуального пространства безымянного, бесформенного света, можно невидимо и скрыто для других поклоняться в своем уме, естественно созерцая его каждую секунду, без усилий, внешних действий и методов. 

 

«Этому Богу невозможно поклоняться с помощью материальных подношений, а только собственным сознанием, не размахиванием светильников и не зажиганием душистых благовоний, не подношением цветов и даже не подношением пищи. Он достигается без малейшего усилия, ему поклоняются только созерцанием.

 

Надлежит оставить разделительные понятия: «это – я» и «это – не-я» и действительно, непосредственно понять, что все это воистину есть Брахман – единое, неделимое и бесконечное Сознание. В таком духе нужно поклоняться Высшему «Я». 

 

Богу следует поклоняться путем всех наслаждений, которые испытывает тело: через пищу, питье, общение с другом или подругой. Богу следует поклоняться болезнями, которые на тебя обрушились, любым несчастьем или страданием, случающимся с тобой. Ему следует поклоняться всеми своими действиями, включая жизнь, смерть и любые сны. 

 

Богу следует поклоняться своей бедностью, богатством, даже драками и спорами, так же, как и развлечениями, свободным времяпрепровождением и выражением любых эмоций. Ему следует поклоняться благородными качествами скромного сердца: дружбой, состраданием, радостью, бесстрастием». 

«Йога Васиштха», гл.6.4 

 

Он научил Васиштху, что такое созерцание и что есть истинное поклонение, восхваляемое богами, которое должно соединяться со всеми аспектами жизни, с любыми действиями, независимо от их характера. 

 

Место учения Сахаджьи 

среди других школ и течений

Место учения Сахаджьи в структуре учений ведического и тантрического индуизма примерно то же, что и место школ дзогчена и махамудры в тибетском буддизме Ваджраяны. Эти школы традиционно являются завершением, сутью, апогеем, кульминацией, конечной ступенью, итогом всех колесниц. 

 

Более того, на этом уровне уходят всякие различия между школами, ибо держаться подобных различий означало бы упустить самую суть этого учения, которая заключается в том, чтобы смело преодолевать иллюзию многообразия и видеть единство во всем. Ведантическая истина «Все есть Абсолют» («Сарвам эва Брахман») приобретает здесь буквальное значение. 

 

Воистину, принцип единства всех религий, принцип «все пути ведут к одному Богу», как нигде глубоко и непревзойденно реализован в учении Адвайты – Сахаджьи. 

 

Это не просто религиозный экуменизм, который встречается довольно часто, это истинная трансценденция всех «измов», когда они перестают иметь значение. 

 

Течение Сахаджья, обладая потрясающим по силе духовным воздействием, затронуло буддизм, индуизм и джайнизм: песни­дохи составлялись на языках и наречиях, свойственных этим традициям. 

 

Наставники­-адепты Сахаджьи, Сахаджаяны учили, что Реальность невозможно постичь, используя концептуальные, неестественные, умственные, моральные, логические и иные ограничения того или иного рода, накладывая их на осознавание – естественную недвойственную человеческую природу (Сахаджью), которая постигается через безусильное созерцание природы Ума за пределами логики и концепций. 

 

Вместо этого они настаивали, чтобы мы следовали тому, что наиболее естественно в нас (внутреннему осознаванию), были честными по отношению к собственной энергии, своему «Я». Их естественный, спонтанный подход – это способ пребывать в том, что уже исконно присуще нам, что является сущностью свободы. 

 

Георг Ферштайн, известный западный академический исследователь восточных религий и философии йоги, в своей «Энциклопедии йоги» пишет:

 

«Хотя последователи Сахаджьи пользовались большим уважением, их проповедь была слишком радикальной, чтобы оказаться верно понятой многими. Тем не менее, сам идеал спонтанности имеет непреходящую ценность для духовных искателей, ибо так легко бывает увлечься «борьбой за Просветление». 

 

Дохи и чарья гиты сиддхов служат напоминанием того, что всякая «борьба за Просветление» без понимания естественной безусильности – есть эгоистичная деятельность, и, как таковая, ограничивает наше врожденное состояние совершенного блаженства». 

 

Далее он пишет: 

 

«Радикальный дух Сахаджаяны присутствует также в японском дзен-буддизме... Дзен, который называют «воплощением буддизма», подобно индийской Сахаджаяне, стал одним из радикальных течений внутри буддизма. Оба этих течения – прямое приложение принципа пустотности к повседневной жизни». 

 

Сахаджья и Лайя-йога

Сказать о том, что традиция Сахаджьи имеет самое прямое отношение к учению Лайяйоги линии передачи Монастыря йоги «Собрание тайн», поскольку линия учения уходит корнями именно в традицию сиддхов­авадхутов Сахаджаяны, будет недостаточно. 

 

Сахаджья является сердечной сутью учения Лайя-йоги. 

 

Учение Лайя-йоги, лежащее в основе монастырской традиции, имеет свое внутреннее название «Путь трех свобод» именно в связи с тем, что оно целиком основано на подходе Сахаджьи. 

 

Традиция Лайя-йоги, основанная на пути Сахаджьи, является уникальной в том смысле, что она формально не принадлежит ни к одной из известных ортодоксальных школ Веданты или Сиддханты, разновидностям тантризма (шактам, шайвам, вайшнавам), орденам сиддхов (натхов) и др. Тем не менее, учение Лайя-йоги является их основой, сердцем, апогеем, кульминацией, вбирающей сущность их всех. 

 

Более того, будучи ничем не ограниченной, эта традиция свободно выходит за рамки самой же себя, собственно, индуизма, и легко, без усилий, включает в себя воззрение святых любых традиций: от индуизма до буддизма, даосизма и христианства, взламывая концептуальные барьеры, горы из ярлыков, предубеждений и заблуждений. 

 

Каждый святой, сиддх, кто и в поведении, а кто только в воззрении, но, обязательно, каждый в душе, следуют (иногда даже не думая и не подозревая об этом) великому пути Сахаджьи, Сахаджаяны, ибо, не следуя ему, невозможно перейти в «ранг» святых или сиддхов. 

 

Брахма, Вишну и Шива с супругами, Бхагаван Даттатрея (воплощение трех богов), все натхи во главе с Матсиендранатхом, сиддхишайвы (последователи Шивы), шакты, преданные своим богиням, каулики, будды, архаты и тантрические буддийские махасиддхи, даосы, мастера дзен, последователи Нанака и Кабира – все они, в той или иной степени, следуют пути Сахаджьи, ибо Сахаджья – это не течение и не школа, это, прежде всего, мироощущение, состояние, уровень реализации, который есть в каждой школе или традиции как ее сердцевина, основа, внутренняя суть. 

 

«Нет ничего ни выше, ни ниже меня, и нет ничего равного Мне. Для меня нет ни врагов, ни друзей. Как я могу говорить о чем-то, как о хорошем или как о плохом? По самой своей природе я блаженен и свободен».

«Авадхута Гита», гл.4.7

 

Самайя

Так сложилось, что обучение в школе Сахаджья Лайя-йоги начинается с описания традиционных качеств ученика, главным из которых является способность соблюдать духовную связь (самайю), обет чистого видения и уважения к учению, Учителю, братьям и сестрам по Дхарме, а также принципы ненасилия и сострадания. 

 

«...Ты можешь оставить садхану, но ты не можешь оставить самайю, ибо один раз призвав, ее невозможно утратить, кроме как через нарушение, также как змея, которая заползла внутрь полого бамбука, может двигаться только вверх, но если она поползет вниз – она погибнет. Ты можешь вести себя как набожный и благочестивый аскет, выполнять ритуалы, читать молитвы и мантры, но если есть ошибки в самайе – все это не приведет тебя к Освобождению. 

 

Ты можешь внешне вести себя как последний распутник, вор, глупец, но если ты свято чтишь самайю, и дух твоей самайи чист – ты сам всегда чист, ибо чистота мыслей важнее чистоты поступков, а бхава важнее теорий и слов. Глупцы, лицемеры и ханжи, ради показного благочестия выполняющие множество ритуалов, внешних садхан, изучающие тексты, но не уважающие самайю, все равно толпами падают в нижние миры, чтобы заполнить своими телами ады боли, горячие, холодные, режущие, колющие и иные ады.

 

Те же, кто чтит и соблюдает самайю, очищает ее, почитает всем сердцем, становятся сиддхами, авадхутами в изящных чистых телах, или, по крайней мере, рождаются богами, чтобы жить в небесных дворцах, наслаждаясь пением апсар и гандхарвов, и слушая мягкие поучения святых мудрецов, достичь Освобождения».

«О важности самайи»

 

   Когда самайная связь зарождена должным образом, учитель передает ученику воззрение Сахаджьи за пределами двойственности, указывая на то, что является важным для воззрения, а что неважным или мешающим ему. 

 

О том что совсем неважно в Воззрении

... Достигнешь ли ты просветления зная священные тексты,        умея их толковать или их совсем не зная – неважно,             ибо просветление неуча и просветление пандита                  принципиально неотличны,   ведь Пробуждение приходит не как накопление знаний,        а как отказ от них,   заметь, я не отвергаю пользу от изучения текстов,       зная священные тексты ты станешь святым,             знающим священные тексты,                 не зная их станешь святым,                      незнающим тексты,   но твоя святость при этом не ухудшится в качестве,        Станешь ли ты святым и просветленным        следуя какой-либо традиции или наоборот,            не следуя ничему – не важно,    ибо просветление первого и второго не отличаются        ни по вкусу ни по качеству,   если ты стал святым, следуя традиции –        значит ты святой традиции,            если ты обрел пробуждение вне традиции –                  значит ты святой вне традиции,   но качество твоей святости от этого меньше не станет,       да и какая традиция может быть у бесконечности             где нет ни субъекта ни объекта?   – все это выдумки непросветленных людей,        спящими тяжелыми снами майи,             обусловленных кармой и поэтому всегда несчастных,    заметь я не отвергаю пользу от традиции для людей,       я лишь хочу указать место царя и место министра,        Станешь ли ты просветленным следуя какой либо культуре,        или ты будешь вне всяких культурных ограничений – неважно,            ибо просветление вообще не связано с культурой,   культура – его цветение, но не наоборот,        также как курица – всегда мать своих цыплят –             но никогда не бывает наоборот,   заметь я не против какой-либо культуры,       я лишь хочу показать разницу между матерью и ребенком,        Обретешь ли ты просветление в Гималаях,        в святом месте паломничества,             или сидя на полу в своей комнате не важно,   ибо оно не зависит от места, и что это было бы за просветление        которое зависит от особенного места?   Заметь я совсем не против мест паломничества,       но я хочу показать где голова, а где шапка,        Обретешь ли ты его после жизни полной аскезы,        лишений, йоги и тапаса,             или оно придет к тебе в детском возрасте                  в силу прошлых заслуг – неважно,   ибо оно не меняет своих качеств с возрастом или действиями,       и что это было бы за просветление,             если оно зависит от того сколько тебе лет,                 твоих действий или образа жизни?        Был ли ты благочестивым или        разбойником до просветления – не важно,   ибо когда оно приходит, все кармы – заслуги и грехи        аннулируются и становятся игрой,   и что это было бы за Просветление        если бы оно зависело от прошлого,             и не сжигало прошлых дурных карм?        Знаешь ли ты санскрит, тамил, хинду, тибетский,        пали или не знаешь, неважно,   ибо Просветление не зависит от знания языков, слов,        грамматики и прочих вещей,            те же кто утверждает обратное –                  спят тяжким сном неведения,   ибо как и кому поможет Просветление зависящее от знания языков?        Следуешь ли ты философии адвайты, двайты,        или вишишта-двайты, джайнизму, буддизму,             веданте или сиддханте – неважно,   ибо просветление никак не зависит от логических концепций       и умозрительных теорий придуманных людьми,            пусть даже очень умными,   ибо когда просветление опирается на логические теории,       философские концепции – оно пропадает,        Одобрят ли твое просветление другие или нет – какая разница,       ибо если ты сыт, только ты сам знаешь об этом и никто другой,            и сколько бы не вопили "ревнители дхармы",                 или показного ханжеского благочестия –                      "он не сыт – он голоден!",                          если ты истинно сыт и не голоден,   то только твой гуру и ты сам прекрасно знаете это,       ты сам чувствуешь это, ты рад этому,            а непробужденные пусть воображают что хотят,                 ибо что это за Просветление,                     ищущее одобрения и признания у других?   А потому слушай свое Я и своего мастера,       не ища повсюду одобрения твоих успехов, подобно голодному,        Мирянин ты, аскет, монах, отшельник, или авадхута неважно,        если ты достигаешь Просветления –то твой статус,            поведение, образ мыслей никак ему не помешает,                 не повлияет, не ухудшит и                      не улучшит это состояние,    ибо что это за Просветление зависящее        от социальных рангов и условностей?        Будут тебя звать после Просветления        индуистом, буддистом, адвайтистом,            вайшнавом, шайвом или еще как-то иначе –                  не важно, ибо как ни назови небо,                     оно не изменит от этого своей природы,   ибо если бы Просветление было буддийским, индуистским,        вайшнавским или еще каким -либо иным –             оно перестало бы быть Просветлением,   будешь ты обладать великими сиддхи или малыми        или не будешь ими обладать совсем – неважно,   ибо бушует ли океан или спокойно катит свои волны –        он все равно остается океаном,             и ни на миг им быть не перестает,   так и Просветление, если бы оно опиралось на сиддхи        как обязательное условие, оно было бы не истинным,        Ибо в Воззрении Естественного Ума, бескрайнем, словно небо,       нечего отделять, определять,             ограничивать, описывать, фабриковать,                 высчитывать, продумывать,                      сравнивать или прибавлять,   а тот кто делает – это просто обычный        спящий сном майи человек,            который не имеет воззрения и не живет им,   заметь, я не отвергаю никаких игровых проявлений-манифестаций,       сиддхи, и никаких действий,            исходящих из истинного Воззрения,   я просто хочу показать тебе место царя и министра,        разницу между платьем и талией...

 

Получив устную передачу в воззрение вне всякой двойственности, ученик привыкает к такому воззрению, учится постоянно жить с ним. Затем, благодаря учителю и личным усилиям, происходит вхождение в это состояние, его открытие, а потом йогин учится пребывать в нем всю жизнь. 

 

Чтобы погрузиться в это состояние, ученику нужно отбросить привычные тенденции своего ума оценивать, классифицировать, выносить суждения и научиться выделять тонкий слой обнаженного осознавания за пределами концепций и умственных ярлыков. В глубокое обнаженное осознавание невозможно войти, если есть хотя бы тень обусловленности умом, интеллектом, концепциями и суждениями. 

 

Чтобы все это преодолеть, садху­созерцатель должен отпустить свои концептуальные привязанности, верования, схемы и построения, он должен осуществить своего рода «внутреннюю революцию», прыжок, трансформацию, войти в состояние Пробуждения хотя бы на миг, чтобы затем всю жизнь, опираясь на это состояние, развивать и углублять его. 

 

Обряды, тексты, школы философии, традиции, истории возникновения, мифология, умственные учения, концепции и доктринальные догмы, диспуты, внешняя символика, статусы и различия, системы классификации, мирская и духовная этика и мораль, нормы фиксированного поведения, религиозная политика и самоутверждение школ – рано или поздно каждый будущий святой оставляет все эти «забавы» и «игрушки», которые так важны для людей в относительном мире, чтобы по-настоящему погрузиться в переживание естественного Ума, погрузиться в сердце Бытия. 

 

«Поистине нет ни творения, ни разрушения, никто не связан, нет ищущих Освобождения, нет никого на пути к Избавлению, нет Освобожденных. Это – абсолютная Истина, мой дорогой ученик. Это – итог и сущность всех упанишад, тайна тайн – есть мое наставление тебе». 

Шри Ади Шанкарачарья, «Вивека Чудамани»

 

Войдя однажды в это состояние, лайя йогин стремится поддерживать его непрерывно, не теряя его и не отвлекаясь. Он вынашивает его бережно, тщательно, словно мать своего ребенка, до тех пор, пока не произойдет «рождение», т.е. не наступит начальное Просветление. «Рождение» означает, что это состояние набрало истинную полноту и силу и проникло в сон без сновидений. 

 

После «рождения» йогин продолжает пестовать это состояние, растить и воспитывать его, пока оно не станет воистину глубоким, ибо недостаточно только родить ребенка, он должен быть выпестован, воспитан и закален. Те же, кто, только родив ребенка, бросают его, т.е. отказываются развивать дальнейшее осознавание, не получают полной реализации. 

 

Затем следует стадия «закалки», когда естественное состояние вне всякой дуальности подвергают серьезной проверке на истинность, как ювелир проверяет бриллиант на истинную ценность. 

 

Когда оно прошло проверку, его отпускают на свободу и позволяют спонтанно играть, как ему вздумается. 

 

Святой, достигший такого уровня реализации, пребывает в единстве вселенной и своего «Я». Он обретает бессмертие и многообразные силы, он может проявлять множество тел, он творит новые миры и целые вселенные. Подобно Брахме, он создает прошлое и будущее, путешествует по всем мирам, наставляя богов, духов и людей, он не зависит от времени, пространства и причинности. 

 

Святой мудрец, реализовавший истину Адвайты, на этой стадии больше не держится умственных ярлыков, он пребывает в святом, неизмышленном, нерожденном, спонтанном, совершенном, естественном Бытии. Из секунды в секунду, из минуты в минуту, из часа в час, изо дня в день он созерцает единую неделимую Реальность (Брахмана), лишенный всякого вводящего в иллюзию многообразия. 

 

Он не живет больше в реальности в привычном смысле этого слова, он – играет. Многообразие для мудреца предстает как спонтанная игра его «Я» – игра божественных энергий (виласа), а не как самосущая реальность, а раз это игра, то и отношение к ней должно быть лишено той смертельно этерналистской, цепляющейся и впадающей в надежды и страхи «мирской» серьезности, на которой построено все мышление непросветленного сансарина­обывателя. 

 

«Как я могу говорить, что это лес или храм? Как я могу заявлять, что это доказано или сомнительно? Оно всепронизывающе, оно не затронуто ничем и незыблемо». 

«Авадхута Гита», гл.3, 30

 

Путь авадхуты

Святой мудрец, утвердившийся в недвойственной Реальности вне всяких ограничений, именуется авадхутой. 

 

Авадхута являет собой крайний тип отшельника (саньяси), совершенного лебедя (парамахамсы), который плывет по реке бесконечной жизни, не затрагиваясь ничем, кроме божественного.

 

Для авадхуты неважно, что он делает, говорит, где находится, а важно то, кто он есть, как он себя ощущает, что он созерцает, где находится его ум. 

 

При этом, внешне, авадхута может быть кем угодно: царем, монахом, благочестивым брахманом, отшельником, учителем, но это только его внешняя, видимая сторона души. 

 

Авадхута выражает самые глубинные идеалы традиции мастеров «безумной мудрости». Санскритское слово «авадхута» буквально означает «отринувший», именуя того, кто оставил все заботы и тревоги, понятия, желания, что гнетут обычного смертного.

 

Понятие «авадхута» получило широкое распространение в нашу эру, в эпоху расцвета таких тантрических традиций, как буддизм Сахаджаяны, путь каула, путь натхов, шактизм и т.д. Святой авадхута, адепт пути Сахаджья, оставляет как ненужный груз все ограничения, чтобы просто быть с Богом, минуя мир и его страсти, минуя ум и его барьеры, оставаясь наедине с Абсолютом, с исконной Реальностью, чтобы пребывать в истинной Таковости вне ограничений, концепций, понятий и разделений. 

 

Он становится свободным от всех ограничений, ибо весь мир – игра его ума, неотделимого от Бога. 

 

«Когда йог достигает этого Всевышнего Атмана, он выходит за пределы предписаний и запретов, содержащихся в священных писаниях. 

 

В ничего не разделяющем уме такого йога нет никакого представления о чистоте или нечистоте, и в нем не может возникнуть никакая плохая мысль. Для него разрешено все, что запрещено для других, потому что он – вне всяких правил». 

«Авадхута Гита», гл.2,39

 

Как здесь не вспомнить христианского святого блаженного Августина: «Возлюби Бога и делай, что хочешь». 

 

Глупцы, пытающиеся понять, ограничить в своих представлениях авадхуту, наложив на него свои проекции, сталкиваются с бесчисленными парадоксами, когда бесконечность, играя, проявляется через конечную форму тела авадхуты и вводит в заблуждение окружающих силой своего очарования (майей). 

 

Авадхута – это живой носитель парадоксального сознания, он может как раздавать благословения верующим и благочестивым, так и шокировать тех, кто привязан к имени и форме. 

 

Каждая религия, школа, философская система имеет четко очерченные границы религиозной философии, этики, поведения, методологии ради того, чтобы быть понятной и приносить пользу другим в рамках этих границ, но когда реализована Сахаджья, естественная природа Реальности, это перестает быть актуальным, ибо лодка учения сделала свое дело – доставила на другой берег. Теперь можно идти на своих ногах. 

 

«Цель йогов невыразима, поскольку то, чего они достигают, не является объектом. Зная это, невозможно вообразить никакого конкретного пути йогинов». 

«Авадхута Гита», гл.2.28

 

Для святого мудреца на пути Сахаджьи мир подобен иллюзии, это проекция его «Я», здесь все становится неограниченным, естественным, спонтанным, самоосвобожденным, три свободы играют в теле, уме и пранах йогина. 

 

Созерцание продолжается без усилий, все методы становятся игровыми, все концепции – самоосвобожденными в естественной природе осознавания. 

 

«Мы, авадхуты, совершенно безразличны ко всему, от следования религиозным предписаниям, до Освобождения. Ни привязанность, ни непривязанность не имеют ничего общего с нами. Только в воображении схоластов присутствуют такие представления».

«Авадхута Гита», гл.7.14 

 

Путь продолжается, но теперь это не путь человека, а игра, танец божества, он подобен порыву ветра, течению реки, полету облаков, пению ветра внутри полого бамбука.

 

Песнь махасиддха

Меняю пространство и время на благо живущих,       творю временные кольца и дыры,            меняю свободно историю, судьбы народов,   причину я делаю следствием, меняя событий порядок.        Коль решил что-то – так и будет!       то, что было – не будет,            а что не было – будет!   Не властна над мною логика кармы,       Ибо это говорю Я – Владыка айшварья-сиддхи!        Выбираю будущее для людей и Земли,       создаю новые расы, народы,            пишу историю, устанавливаю традиции.   Меняю прошлое также легко, как меняет одежду красавица,       создаю будущее силой санкальпы – усилием воли,            в настоящем же двигаюсь изящно, скользя и играя.         Распространив себя на множество тел – сам себя я учу,       сам себе даю посвящения в храмах.   Встречаю сам себя в прошлом в облике ребенка                                                           и воспитываю его,       являясь самому себе первым Гуру,             получаю посвящения в детском возрасте,   из будущего даю себе посвящения,        передачи учений и наставляю, вкладывая весь опыт,            говорю сам с собой – ребенком о будущем,                 и его же мгновенно вспоминаю в настоящем,                      как свое отдаленное прошлое.   Так мгновенно меняю прошлое,       создаю альтернативные миры и вселенные                                           и перемещаюсь по ним легко,            как хозяин гуляет по комнатам дома.        Проявляю божеств исходящих из тела,       становлюсь то одним богом, то другим.   Останавливая время, отдыхаю,       гуляю, наслаждаясь в безвременье,            за секунды – проживаю сотни лет,                 обретаю опыт тысячелетий                                                   за одно мгновение!        Воссоздаю религии, восстанавливаю забытые учения                                                                       и линии святых,       исполняю миссии на благо людей, учу законам богов,            открываю спрятанные богами священные тексты,   получаю от них разъяснения и советы,       читаю их буквы в пространстве,             как открытую книгу, видя их четко и ясно,                 и записываю людям во благо.        Парю я свободно в пространстве Вселенной,       гуляю по радуге, солнцу, Луне и планетам,            в межзвездном пространстве                  со скоростью мысли лечу одиноко,   гуляю я там, где других не ступала нога –        ни бессмертных, ни смертных.        Во дворцы и обители дэвов путешествую часто,       советы и почести от богов принимаю,            другим же – сам воспеваю хвалу                 и выражаю почтенье,   когда правильно просят, даю наставленья,       путешествую в тонких мирах, вижу то,             что другим недоступно.        Пишу судьбы других как книгу,       дарую посты, троны и царства царям,            низвергаю демонов с пьедестала эго,                 меняю карму народов,   создаю волей различных существ – людей и иных,                                              на забаву другим и на благо.        Творю чистые страны, обители девов,       сверкая, летаю по небу на виманах – колесницах богов,            призываю гандхарвов, поющих мелодии сладко,                 апсар, что танцуют, красотою чаруя.   В Индра-локу поднявшись, выражаю почтение Индре –                                                                           Владыке богов.        Создаю тысячи иллюзий, поражая чудесами                                           обусловленные умы неверующих.        Беседую с богами, слушаю учения, пророчества дакинь,        толкую знаки Вселенной,             объясняю Дхарму существам иных измерений,                 наставляю тысячи учеников,   наказываю грешников,        не уважающих Дхарму плохой судьбой,            исцеляю верующих и страждущих,        Не покидая дома, спасаю воинов на поле битвы,       оберегаю и ободряю раненных,            вдыхаю радость в потерявших надежду,                 ободряю отчаявшихся,                     вселяю веру в неверующих,                       прячу и защищаю слабых и невинных.        Благословляю искренних, тех,       кто всей душою предан Дхарме,            ревностно, как великую драгоценность,                 скрываю великие тайны богов.   Держу в тайне свою жизнь и деяния,       ибо, кто из смертных достоин понять их?   Ввожу в иллюзию демонов, очаровываю,                                              восхищаю и усмиряю,       связывая обетами служить Дхарме.        Исследую тайны Вселенной,       поддерживаю Риту,            порядок и гармонию в Мире.   Вижу древних Владык, хранителей мира,                                     тех, кто тысячи лет миры охраняют,        принимаю в дар от хранителей священные предметы,            дарующие Великую силу.        Учу людей почитать священную Дхарму,       играю роль учителя,            толкую священные тексты и даю упадеши.        Иногда веду себя как безумный мудрец,       иногда – как монах, как ученый-пандит,            делаю вид, будто занят мирскими делами,   живу, притворяясь, не узнан, подобно обычному человеку,       чтоб рассеять заблуждения глупцов                                                   и отпугнуть неверующих.        Направляю тех,        кто тело покинул, заблудился, в обители райские,            их умы и сердца своим светом любви очищая.        Гуляю свободно зимой, не нуждаясь в одежде,       вхожу если надо в огонь, дышу под водою,            не промокаю под дождем, не опаляюсь солнцем,                               &nbnbsp;          в месте укромном творю тапас.        Неведом глупцам я, пандитам,       и тем, кто в Дхарму не верит,            коль встретят меня – не узнают,                 примут за мирского мудреца,                     философа, или неуча, человека,                           несведущего в Дхарме.        Кто же Я? Спросишь ты...       Я – твое отражение,   Я – тот, кто парит с облаками, кто гуляет по небу,                                                          не оставляя следов....

 

Целью, идеалом на пути Сахаджьи является не просто становление святым мудрецом, духовным подвижником, а сиддхом­авадхутой, обладающим множеством тел, живущим во множестве реальностей и играющим с ними. Йогин, творящий новые вселенные подобно самому Брахме или самому богу Шиве, превзошедший все ограничения кармы, времени и пространства, тот, кто находится по ту сторону добра и зла, славы и поношения, по ту сторону от любых понятий, которые выдумывает обусловленный ум, является идеалом традиции Сахаджья. 

 

Как правило, авадхута исповедует живую, «прямую» философию недвойственности в действии, в поведении, он играет в полной свободе от кармы, пребывая в созерцании вне концепций, за пределами философских теорий, доктринальных ограничений и слов. 

 

В «Маханирванатантре» (гл.8.11) говорится, что «сумасбродный» образ жизни авадхуты сопутствует кали юге – нынешней темной эпохе, а образ жизни саньясина соответствовал предыдущей эпохе, когда устои Дхармы были еще крепки. 

 

«В период кали-юги требуются более действенные средства для Пробуждения людей ввиду их общей невосприимчивости к сакральной стороне жизни. Шоковая терапия «безумной мудрости» оказывается, посему, предпочтительней кроткого примера отрешившегося от мира аскета-саньясина». 

Георг Ферштайн, современный исследователь йоги 

 

Один из ранних текстов йоги «Сиддха сиддханта паддхати» содержит множество строк, описывающих авадхуту. В них говорится о его способности вживаться в любую роль, подобно тому, как хамелеон, меняя окраску, приспосабливается к любым условиям, порой он ведет себя подобно царю, а иногда – подобно аскету или нагому отшельнику. 

 

«Он, кто есть Всеобщее «Я», принимает по желанию бесчисленные формы и имеет бесчисленные переживания. В одном месте он ведет себя словно идиот, в другом – подобно ученому, в третьем – подобно обманутому майей. 

 

И снова, в одном месте он движется словно человек мира, в другом – как царь, еще в другом – как нищий, питающийся с ладони из-за отсутствия чаши для подаяния. В одном месте он обожаем, в другом – хулим». 

Шри Ади Шанкарачарья, «Вивека Чудамани»

 

Авадхута (кроме, разумеется, своего Гуру в период ученичества) никому и ничем не обязан на внешнем уровне, он не обязан соответствовать чьим-либо иллюзорным представлениям о благочестии, праведности, Дхарме, «правильном», чьим-то канонам, застывшим идеям, ибо все это – сны разума крепко спящих в сансаре людей. 

 

Тем не менее, он приносит величайшую пользу и благо человечеству одним фактом своего существования, само его присутствие светом, исходящим от него, благословляет людей и богов. 

 

«Нет кодекса законов или правил поведения, обязывающих его, ибо он совершенно свободен.

 

Он приходит и уходит, стоит, сидит и ложится, совершает любые желаемые действия без необходимости соблюдать время, место, позу, направление, правила ямы, или другие ступени йоги, или положения для концентрации. 

 

Какова нужда в таких правилах, как правила ямы, для осознавшего свое «Я»?

 

Нет внешнего порядка, необходимого, чтобы познать себя как «Я есть Брахман», точно так же, как Девадатта не нуждается во внешней технике, чтобы познать себя как такового». 

Шри Ади Шанкарачарья, «Вивека Чудамани»

 

Авадхута Даттатрея

Величайшим из авадхутов, родоначальником традиции недвойственного пути освобожденных «безумных мудрецов» Сахаджьи (Адвайтасахаджа­марги) был Авадхута Даттатрея. 

 

Идеал авадхуты прославляется им самим в его самом знаменитом каноническом произведении, почитаемом всеми школами и традициями, – «Авадхута Гите». 

 

Даттатрея, будучи пространством святого неограниченного сознания, разрушает устоявшиеся представления и стереотипы непросветленных обывателей, дерзнувших придти к нему со своими узкими представлениями о святости. 

 

Своим «нелогичным» поведением он освобождает их умы от двойственных цепляний за привычные стандарты этики и морали. Будучи святым аскетом, он открыто пьет вино и развлекается с девицами, испытывая и поражая умы своих благочестивых почитателей и верующих. Такое шокирующее поведение авадхуты не имеет ничего общего с обычным разнузданным мирским поведением, оно – не более чем мастерская актерская игра, имеющая определенную цель и скрытый смысл, это магическая иллюзия (майя), морок, вызванный Даттатреей, чтобы преподать своим ученикам урок поведения за пределами любых человеческих эгоистичных ограничений, урок духовной чистоты ума вне всякой дуальности. 

 

Сараха

Среди тантристов и буддийских подвижников, среди последователей пути Сахаджаяны наиболее известен святой махасиддха Сараха (Сарахапада). 

 

Сараха известен как адепт пути «безумной мудрости», следующий путем за пределами путей, кастовый индуист­брахман, превзошедший ведические нормы чистоты и праведности, сиддх, тайно практикующий учения индийского и буддийского тантризма, прославившийся своими сверхъестественными силами и великолепными песнями доха. 

 

Его спутницей была дакини – дочь изготовителя стрел, поэтому его обычно изображают со стрелой в руке – символом различающей мудрости (вивекавидья) или проникающей силы разума, а само имя Сарахи означает «выпускающий («ха») стрелу («сара»). 

 

В своих песнях (дохах) Сараха выражает самую суть учения Сахаджаяны: 

 

«Ум в его естественности – единственное семя всего сущего: и сансара, и Нирвана растут из него. Почитайте эту драгоценность, исполняющую все желания и дарующую все. 

 

Это свободно от качеств и имен, и я говорю, что его невозможно познать благодаря описаниям». 

 

Сиддх Сахаджьи, адепт Сахаджаяны становится по-настоящему свободным не только от сансары и клеш, но и от причин и их последствий внутри самой сансары, от прошлого и будущего, от саттвы, светской этики, идеологий и концептуальных форм истины, показных форм ритуального благочестия, ханжеской морали, основанной на человеческих ограничениях, двойственных представлениях о правильном и неправильном, чистом и нечистом, фиксированной принадлежности к чему-либо внешнему, внешнего поклонения и азартной, незрелой погони за Нирваной. 

 

«Знающий Брахмана и освобожденный еще в теле, он не затрагивается влечениями и отвращениями, радостями и скорбями, благоприятными и неблагоприятными вещами, естественными для обычного человека, привязанного к телу».

Шри Ади Шанкарачарья, «Вивека Чудамани»

 

Он наконец­то впервые становится самим собой, действуя в соответствии со своей истинной природой. Эта природа есть сама врожденная исконная мудрость – Сахаджья. При этом он может внешне действовать как прежде, т.к. это касается, прежде всего, внутреннего состояния. 

 

Христианский святой­-юродивый, бродячий сиддх­авадхута, буддийский подвижник, монах – Мастер дзен, даос, находящийся в единстве с Дао, йог-­каулик, преданный богине Шакти тантрист и йогин пути Сахаджьи – это существа примерно одного класса, одного уровня понимания, поведения и реализации. 

 

Открыт безграничный источник Бытия, отброшены символы, имена и формы, концептуальные ярлыки и методы, поведение свободно, вне ограничений, безусильное созерцание за пределами ума и доктрин не прерывается. 

 

«Почему должен стараться походить на йога тот, кто всегда наслаждается чистым и истинным блаженством Брахмана, и чья природа свободна от желания и невежества?»

«Авадхута Гита», гл.7.10 

 

Заключение

В заключение хочется предостеречь начинающих духовных адептов не искушаться запредельностью видения Адвайты и кажущейся обманчивой легкостью, необязательностью духовного пути авадхутов и их свободным поведением. 

 

Те наставления, которые здесь даны, касаются прежде всего недуального воззрения, той внутренне сияющей, недоступной для логики ума вершины, которой следует держаться в качестве основы, но они, конечно же, не отменяют необходимости очищения, опоры на методы и самодисциплины в поведении, ибо каждый искатель должен пройти свой путь. 

 

В XX в. традиция сиддхов Сахаджья возродилась в России и странах СНГ благодаря Монастырю йоги «Собрание Тайн» (Адвайта-йога-ашраму «Гухья Самаджа»). 

 

Да послужит эта статья  

благу всех живых существ 

 

Свами Вишнудевананда Гири

Дивья Лока, март 2009 г.